Петр Налич: «Мы коллектив для мальчиков, но ходят на нас девочки!»

Вчера, 22 сентября, в клубе «Barak O’mama» выступил Петр Налич и его музыкальный коллектив. Изначально концерт планировалось провести в ДК 50-летия Октября, но в процессе подготовки у музыкантов возникли разногласия с принимающей стороной. «Организатор не выполнил своих обязательств. Мы старались выстроить конструктивный диалог и показать концерт именно там, где он намечался, но не получилось. Подробностей рассказать не могу в силу того, что мы находимся в правовом поле. К тому же я считаю это некорректным, — рассказал нам директор коллектива Дмитрий Иванов во время интервью, которое состоялось в клубе перед саунд-чеком. – В общем, мы решили провести концерт в клубе, и нас очень гостеприимно здесь встретили». Кстати, поклонникам повезло вдвойне – если за билет в «полтиннике» им нужно было выложить от 600 до 1800 рублей, то вход в клуб на концерт Налича стоил всего лишь 300! «Мы заботимся о людях, которые хотят нас послушать. Наша г0лавная задача не денег заработать, а донести наше творчество до людей!», — сказал Петр.

«Мы вообще очень скромные люди…»

— Петр, я знаю, что мама вам когда-то говорила: «Если будешь выступать в ресторанах, ты мне не сын». Сейчас она уже смирилась с тем, что вы выступает в клубах и прочих злачных местах?

— Дело в том, что моя мама представляла себе жесткую картину. Часто, когда музыканты выступают в ресторанах, их никто не слушает. Люди пьют, жуют… это грустно видеть. Но в нашем случае это все не так — когда нас приглашают на закрытые мероприятия, то это делают как правило люди, которые нас любят и хотят услышать. Поэтому, даже если у них праздник, свадьба или корпоратив, они встают и слушают наш концерт. Либо танцуют.

— Где вам больше нравится выступать: в камерных залах или на больших площадках?

— И там, и сям. Своя приятная специфика есть и в маленьких залах – как, например, в этом уютном клубе, и в больших. Клубная атмосфера очень мне нравится — здесь больше контакта с публикой. На больших площадках тоже отлично работать – когда много народа, ты чувствуешь драйв, эмоциональный подъем. Эмоциональный подъем ощущаешь, выступая и на маленькой площадке, просто он чуть-чуть разный. На площадках, где больше стоячих мест, у нас программа чуть более танцевальная, ударная. В сидячем зале – более лирическая, более вокальная. Это немного разные концерты. Но и те, и те мы сильно любим.

— У нас есть какие-нибудь интересные пункты райдера? Вы вообще капризные артисты?

— Мы очень капризные по части оборудования, технического райдера. Для нас очень важно, чтобы все требования технические были выполнены. Это дает возможность нам выступить хорошо, дает возможность быть уверенными в том, что мы хотим донести до слушателей, мы донесем. И это не будет искаженный плохой, старой, пробитой аппаратурой мусорный звук. А в бытовом плане мы достаточно скромно себя позиционируем. Мы вообще очень скромные люди.

«Банкиры и студенты ведут себя на наших концертах одинаково!»

— Ваш коллектив популярен в кругах бизнес-элиты, часто они вас к себе приглашают? И правда, что вы выступали за сто тысяч евро?

— Мне не хочется афишировать наши гонорары. С нами всегда можно договориться!

— А то, что вы выступаете на концертах бизнес-элиты, откладывает какой-то отпечаток на ваш коллектив. Может быть, с ними нужно вести себя как-то более обходительно?

— Наши слушатели, не зависимо от рода своей деятельности, возраста, вероисповедания и прочих внешних и внутренних признаков, ведут себя на наших концертах приблизительно одинаково. Будь то бизнесмены, банкиры, или просто студенты, врачи. Охранники даже ведут себя на наших концертах не как обычно, а так, как и вся публика. Это приятно. Кроме того, корпоративные концерты мы даем не только для бизнес-элиты. Мы выступаем и на корпоративных мероприятиях, на которые приходят рядовые сотрудники, то есть концерты бывают разные.

— Молоденькие девушки ваша основная аудитория?

— Обычно на все концерты в основном ходят женщины. Мы мальчиковый коллектив, но, конечно, на наших концертах превалирует женский пол. На концерты девушки ходят охотнее, чем юноши. Я даже по себе могу судить. Я люблю очень много всякой разной музыки, но на концерт не пойду. Зато наши подруги, и многие знакомые девушки с удовольствием ходят на концерты. Девушки, наверное, мобильнее, а мальчики, видимо, более ленивые.

«У нас не было цели победить на «Евровидении»

— Вы видели наш город? Как вам Воронеж с точки зрения архитектуры, вы же профессиональный архитектор…

— Вы знаете, я боюсь быть в этом смысле занудным, потому что считаю, что самое главное для всех городов России – беречь то историческое и архитектурное наследие, которое осталось. Я понимаю, что после войны многое пострадало, но все, что осталось надо беречь. Касательно нововведений, я могу только приветствовать. Когда где-то новый асфальт, ровная плитка. Мы живем не совсем в центре, поэтому составить картину о том, как выглядит центр города, пока не удалось. Вот после саунд-чека хотим прогуляться по Адмиралтейской набережной.

— Вы заканчивали МАРХИ, который также заканчивали Андрей Макаревич, Андрей Вознесенский. С чем связано, что такой узконаправленный вуз, выпускает специалистов такого широкого профиля. И вообще какие впечатления, воспоминания о студенческих годах?

— Мне кажется, что тот факт, что из стен этого института вышло очень много замечательных людей не архитекторов, говорит о том, что это не узкий ВУЗ. Я, как человек, который там проучился с удовольствием 6 лет, скажу о том, что спектр предметов широчайший. И мне не дадут соврать Дима Иванов, Костя Шевцов, которые там учились. У нас были сопротивление материалов, теоретическая механика, этика, эстетика, живопись, скульптура, то есть фактически это великолепное продолжение образовательной школы. Поэтому мне кажется, что оттуда вышло много самым разных специалистов — например, Георгий Данелия, Ирина Архипова…

— В прошлом году вы представляли Россию на «Евровидении». Дима Билан дважды пытал там счастья, а вы не хотите во второй раз выступить там?

— У Билана стояла задача — победить во что бы то ни стало. Нашей целью же было показать там что-то новое, победа не была первостепенной задачей. И если в какой-то момент у нас возникнет мысль — о, вот именно вот эту песню хорошо бы спеть на «Евровидении», тогда мы приложим к этому какие-то усилия. А чтобы попасть туда во имя того, чтобы выиграть — для этого мы не будем стараться.

— Репутация политизированности этого фестиваля вас не смущала?

— Ну, это просто такая данность. Мы на себе этого никак не испытали. Поэтому судачить о том, что мы не добрали из-за этого баллов, не будем. Конечно, приятно из спортивного интереса занять высокое место. Но для нас главное было — хорошо выступить. Поэтому я считаю, что мы были обречены на успех. Да и вообще других конкурсов такого масштаба-то нету.

«Надежные друзья всегда готовы опустить нас на землю!»

— После того, как на вас обрушилась слава, вы изменились?

— Человек всю жизнь по-тихоньку в чем-то меняется. А в чем-то не меняется… Если вы имеете в виду звездную болезнь, то конечно, же у всякого человека, которому все начинают говорить, что он большой молодец, возникает ощущение некоторой приподнятости над поверхностью земли. Но для этого есть собственная самокритичность и надежные друзья, которые всегда могут опустить на землю.

— Вы своей славой пользуетесь?

— Конечно. Известность очень важный и полезный инструмент для того, чтобы доносить свою музыку до людей. Благодаря известности стало возможным собрать большую концертную площадку. И это очень круто. А так, чтобы в бизнесе это использовать — такого нет. Стать лицом рекламной компании или сниматься в рекламе — это никогда не было близко никому из нас.

— В проекты со звездами стали приглашать?

— Оперой я и так занимаюсь – пением академическим. А цирк и коньки… Зовут часто, но мы сильно фильтруем эти предложения. Мы стараемся участвовать только в музыкальных проектах или передачах как-то с этим связанных. Вот недавно мы в «Что-Где-Когда» участвовали, там был наш музыкальный номер. Но если бы нас туда позвали играть — мы бы наверное не стали бы позориться.

— Как вы успеваете свою учебу в Гнесинке совмещать с коммерческими проектами, гастролями?

— Мне очень тяжело. Столько дел, столько дел! Ну как совмещать? На какие-то предметы приходится не ходить, а потом наверстывать ближе к сессии. От чего-то приходится отказываться в обычной жизни… Но это все же близкие сферы. Если бы я занимался кибернетикой и музыкой, это, наверное, было бы сложнее совмещать.

— Вы сами что из музыки что слушаете?

— Самую разную музыку. От «Аббы» до классической музыки, хард-рока, фанка и авторской песни. В каждом жанре есть музыканты, которые меня сильно трогают.

— Из последнего что понравилось?

— Альбом не назову. Я радио слушаю.

«Надеюсь, что не обделяю своих детей вниманием!»

— Ваши песни можно скачать с вашего сайта. А еще там есть волшебная кнопка – «дать денег». Дают денег?

— Эту кнопочку мы сделали из интереса. Мы специально выложили все свои песни в Интернет, чтобы как можно большему количеству людей дать послушать нашу музыку. А деньги можно дать и не скачивая наших песен. Кстати, дают! Но это несопоставимо с нашими доходами от концертов. По-разному перечисляют — кто-то десять рублей, а кто- то тысячу. Задачи заработать на этом не было. Была задача попробовать, как это работает. Пока эти деньги лежат в нашем общем банке, мы их не тратим.

— Может устроить на них какой-то совместный сабантуй?

— Хорошая идея! Зовите бармена!

— Работа, учеба… Вы сказали, времени на все не хватает. У вас же еще трое детей. С ними как обстоят дела? Успеваете сводить их куда-нибудь?

— Надеюсь, я не обделяю своих детей вниманием. Стараюсь все успевать. К примеру, я постоянно со своими детьми гуляю по парку…

— Фанаты не одолевают?

— У нас какая-то деликатная публика. И даже если тебя узнали, люди не кидаются со словами: «О, я тебя где-то видел!»

— Поклонники что-нибудь интересное дарят?

— Обычно дарят цветы. Цветы я люблю. Это ценный и вполне оригинальный подарок — особенно, когда они компактные. Что-то своими руками делают, игрушки шьют…

— Игрушки детям своим отдаете?

— Какие приживутся — детям. Они сами выбирают — вот это нравится, вот это не нравится. Они еще не всеми играют!

— Сколько вашим деткам лет, и поют ли они ваши песни?

— Ну Леве пока еще 2 месяца, он ничего не поют. А 8-летний Саша и Варвара, которой 2.5 года, поют самые разные наши песни. Но в основном им нравятся веселые.

— Я знаю, что вы занимаетесь живописью, как-то совершенствуетесь в этом направлении?

— Я не могу сказать, что постоянно занимаюсь живописью и совершенствуюсь в этом. Но бывает, рисую. Обычно натюрморты. Красками, карандашом, пастелью… Но это все для внутреннего пользования – дома повесить, друзьям подарить… Делать выставку своих работ я не собираюсь, мне не кажется, что это назрело, что это всех обрадует.

— С дочкой-сыном вы будете рисовать?

— Они сами прекрасно рисуют на стенах — у них хорошо все получается. Посмотрим — как все будет складываться. У меня нет установки — обязательно научить детей рисованию и настольному теннису. Если захотят, буду отправлять их к профессионалам. Не считаю себя профессиональным художником и тем более преподавателем.

«В нашем коллективе есть лидер… Но мы его никогда не видели!»

— Говорят, что хорошие песни пишутся в самом грустном настроении? Это правда?

— Впервые об этом слышу. Но наверное, есть такое, это можно назвать творческим методом. Мы все наши песни — и хорошие и плохие — пишем в хорошем настроении. И веселые, и грустные пишем обычно в каком-то светлом настроении. Настроение тяжелое для нас не очень продуктивное. Люди выплескивают плохое настроение в песню, а потом думаешь: «Лучше бы они выплеснули его в ведро!»

— Не хотелось на социальные темы написать песню?

— На сальные было, на социальные — нет. Есть люди, которые на социальные тему могут создавать художественные произведения. Владимир Высоцкий, Шевчук… Для нас это темы, которые не предполагают ничего творческого. Мы можем думать, переживать. Но это никак не будет связано с написанием песни или картины, или театральной постановки. Наши темы — любовь, дружба, пейзаж, недалекий космос…

— В Интернете писали, что у вас есть анонимный меценат – Роман Абрамович…

— Ха-ха-ха! Он настолько анонимный, что мы о нем не знаем, и денег он нам не перечисляет.

— У вас достаточно большой коллектив и вы несколько лет вместе. Как вам удалось не разругаться? Есть лидер в коллективе?

— Откуда вы знаете, что мы не разругались? А лидер? Да, есть. Но он никогда с нами не ездит, и мы никогда его не видели. Ха-ха-ха! Мы уже 4 года! У нас очень теплые отношения, мы и в обычной жизни встречаемся, с семьями…

— Часто?

— Это смотря с какой стороны посмотреть, хотелось бы чаще.

Марина Хоружая,
Фото автора