Глава Воронежа Вадим Кстенин в большом интервью рассказал о метро, зеленых зонах, точечных застройках и транспортной реформе

В большом интервью, которое глава Воронежа Вадим Кстенин дал газете «Коммуна» и студии «Губерния», он рассказал о темах, затрагивающих практически каждого жителя города: проблемы и последствиях коронавирусной пандемии, транспортной реформе, точечной застройке, метро и зеленых зонах.

О последствиях пандемии для экономики города

«Сказать, что экономика не пострадала – не имею никакого права. Действительно, были особо пострадавшие отрасли: и локдаун, и закрытия. Безусловно, это все накладывает свой отпечаток на жизнь каждого человека. Вместе с тем, если говорить о бюджете Воронежа, то мы выполнили все, что изначально планировали в допандемийный период: и расходную, и доходную части. При этом мы точно так же, как федеральное и региональное правительство, оказывали поддержку особо пострадавшим отраслям. Делали это за счет того, что отменили практически все массовые мероприятия, и у нас была экономия средств. Всю эту экономию старались отдавать в качестве мер поддержки, чтобы наши отрасли экономики хоть как-то могли этот период пережить. Изначально то, что мы планировали и то, что мы выполнили: 23 млрд рублей расходной части бюджета и 24 млрд – доходной. Мы сработали в прошлый год с профицитом в 1 млрд, который мы направили на снижение муниципального долга. Вы знаете, что город Воронеж еще лет 5 назад был достаточно серьезно закредитован, львиная доля этих кредитов была коммерческая. То есть мы еще и обслуживали наш муниципальный долг, платили проценты по этим кредитам. И с уровня порядка 7 млрд за последние два года мы сократили наш муниципальный долг вдвое. Наша задача его вообще свести к минимуму, максимально заместив все коммерческие кредиты бюджетными, по которым не надо оплачивать проценты. Собственно говоря, в этом плане в прошлом году мы сработали достаточно эффективно»

О противоэпидемиологических мерах в третью волну пандемии

«Количество привитых граждан до сих пор остается на низком уровне, и это говорит о том, что мы пока не достигли массового коллективного иммунитета. Что, по моему мнению, влечет за собой серьезные последствия. Надеемся, что мы пройдем третью волну проще, чем ту, когда мы уходили в локдаун, и постараемся приложить максимум усилий для того, чтобы экономика не пострадала. Но без того, что люди будут вакцинироваться этого мы, к сожалению, достичь не сможем. Я сам прививался, вторую прививку сделал 29 апреля. Никаких последствий для своего организма я абсолютно не заметил, антитела есть. И надеюсь, что прививка позволит мне оставаться как можно дольше в строю. Собственно и призываю воронежцев, чтобы они активизировались в вакцинации. А что касается нашего контроля, мы, безусловно, и в прошлую волну контрольные мероприятия проводили – рейды по маршрутным транспортным средствам. Мы больше работали с пассажирами, убеждали, разъясняли, но теперь мы немного поменяем свою тактику. Мы сейчас будем больше работать с перевозчиками. Мы будем штрафовать юридические лица, которые допускают нарушение санитарно-эпидемиологических норм. То же самое касается и владельцев коммерческих заведений: предприятия общепита, торговые сети и т.д. Это основные источники заражения людей. Поэтому мы сейчас будем больше и активнее работать с руководством этих предприятий. Там штрафы значительно больше, чем штрафы на физических лиц».

О генеральном плане – метро, ПЗЗ, зеленые зоны

«Генплан – это документ стратегического планирования. Это основное, на что нужно обращать внимание. Никакая стратегия не может быть не амбициозной. Если в стратегии не стоят амбициозные цели, значит это уже не стратегия, а документ краткосрочного планирования. Поэтому там сегодня есть и те вещи, которые многие считают утопичными. Речь вести о метро, легкорельсовом транспорте, скоростном трамвае или каких-то других транспортных связях нужно, но для того, чтобы принимать решение, надо отдавать себе отчет в экономической эффективности таких решений. Здесь самое главное поставить перед собой цель ответить на вопрос «зачем», а потом отвечать на вопрос «как». В общем-то, при каждом масштабном мероприятии, ты должен такие вопросы себе задавать. Если мы отвечаем на вопрос «зачем» – чтобы людям было комфортно, быстро, без пробок, удобно, тогда отвечайте на вопрос «как». Если это можно вывести к таким видам транспорта как БРТ и будет все то же самое, но в 10 раз дешевле, то, наверное, эффективность подсказывает, что делать надо так. Если мы понимаем, что транспорт БРТ тоже какая-то временная мера, то стратегически, наверное, нужно думать, чтобы делать какой-то рельсовый транспорт. И четко отдавать себе отчет, как ты будешь потом эксплуатировать все эти системы. Потому что практически все метрополитены дотационные, метро в таких городах, как Воронеж само себя содержать не может при наличии альтернативных видов транспорта. Поэтому мы рассматриваем сейчас массу вариантов, в том числе и БРТ. Делаем экономические расчеты и примеры решений. Что касается генплана, да, действительно, было много споров. Многие посчитали, что они большие специалисты в составлении таких стратегических документов. Кто-то был «за», кто-то был «против». Но надо отдать должное, над этим документом работали очень серьезные исследовательские организации, которые не пилотировали Воронеж. Поверьте, у них за плечами огромный опыт составления таких документов. И они отдавали себе отчет в том, что они делают. Сам по себе Генеральный план – это стратегия. Но, детализация этой стратегии называется «Правила землепользования и застройки», над чем мы сегодня работаем, вот здесь точно стоит копья поломать. Например, зеленые зоны, которые в Генплане неправильно обозначались, я могу объяснить, почему. В свое время они не были поставлены на кадастровый учет. Мы сегодня этим тоже занимаемся, мы все зеленые зоны сегодня кадастрируем. И в Генеральный план при будущих изменениях мы разом внесем все эти зеленые зоны и поверьте, никто на них никогда посягать не будет».

О неудобствах при строительстве и реконструкции дорожных объектов

«Когда Воронеж восстанавливался после войны, это было сделано в тех же параметрах застройки, которые были до нее. Это, наверное, была большая стратегическая ошибка, которая сегодня при нашей огромной автомобилизации не позволяет говорить о расширении улиц для того, чтобы увеличить пропускную способность. А к таким крупным инфраструктурным объектам, как строительство развязок, ремонт путепроводов, плотины долго не могли приступить потому, что понимали, насколько это может повлиять на ситуацию в дорожном движении и в транспорте. Пришло время, сооружения стали нести угрозу жизни людям, стали аварийными и мы вынуждены были в любом случае принимать эти решения и делать реконструкцию. Слава Богу, это быстро забывается. Люди понимают, насколько стало удобно и комфортно, я это и по развязке на 9 Января могу сказать, и по нашим путепроводам. Стоило, наверное, потерпеть год-полтора, чтобы наши дети и внуки не испытывали никаких сложностей с этими сооружениями. Что касается Остужевской развязки: сложный объект с точки зрения инженерии. Вы знаете, мы построили специально связь Минская-Землячки, чтобы хотя бы часть потока можно было запускать не через эти виадуки. Но на первом этапе люди вообще не почувствуют затруднений с движением. В параллель с существующим путепроводом над ж/д путями будет построен еще один. Будет сделана связь этого путепровода с основой дорогой. После этого движение будет переключено на новый путепровод, а старый – разобран и реконструирован. Что касается остальных очередей строительства, там будем более детально схему организации движения прорабатывать. И с людьми неоднократно будем разговаривать, публичить все эти материалы».

О точечной застройке

«Я отрицательно отношусь к точечной застройке. Но к моему глубокому сожалению, администрация в ряде случаев не может отказывать бизнесменам, предпринимателям в реализации их законных прав. Если у человека или у организации есть земельный участок, и он соответствует градостроительным нормативам, которые опять-таки не на муниципальном уровне устанавливаются, то в ряде случаев мы просто не имеем возможности отказать в выдаче разрешения на строительство. У нас были такие резонансные ситуации в городе, когда мы судились до последней инстанции. И уже когда в последней инстанции проигрывали, тогда пытались найти какой-то компромисс с инвесторами, с бизнесменами, которые хотели строить дома. Была такая история на Лизюкова,50а, когда там должна была вырасти двадцатиэтажка. И мы дошли до последней судебной инстанции, исчерпав со своей стороны все правовые механизмы. Но понимали, что люди будут против строительства, поэтому удалось вступить в диалог с собственниками, найти взаимоприемлемое решение. Земельный участок в ближайшее время будет передан в муниципальную собственность, и дальше мы будем благоустраивать эту территорию. И это, к сожалению, не единичная история. На Ленинском проспекте, 201 во дворе многоквартирных домов росла многоэтажка. Пришлось очень серьезно включаться в проблему по указанию в тот период губернатора Алексея Васильевича Гордеева и мэра Александра Викторовича Гусева. Мы нашли решение, и сегодня, к счастью, там появился совершенно уникальный центр для работы с детьми, и спортивные мероприятия могут в нем проводиться, и различные другие кружки, секции».

О развитии застроенных территорий

«Действовавшая программа имела свой определенный эффект, и Воронеж, кстати, по ее реализации входит в число немногих городов, где она реально работала. Мы ее обкатали, она не вызывала никаких сложностей, но, к сожалению, изменилось законодательство. Сегодня это называется «Комплексное развитие территорий», там есть ряд новшеств, они не такие сложные, на самом деле, но требуется немного времени для того, чтобы привести в соответствие региональное законодательство. У нас 32 такие территории в городе сформированы, и на большинство из этих территорий есть потенциальные участники конкурсных процедур по их развитию. Есть сегодня большой запрос у застройщиков, в Воронеже земли все меньше и меньше. Какие-то земли осваивать в агломерации или на окраины уходить – это достаточно большие сложности, потому что там нет ни инженерной, ни транспортной, ни дорожной составляющей, и это достаточно рисковый проект. Поэтому люди ищут сегодня варианты там, где можно использовать существующую структуру, но это тоже затратно, поскольку требуется расселение ветхих домов на территории, которую планируется развивать, либо же это промзона, где тоже определенные сложности есть. При этом, когда идет речь о таком развитии территорий, то, безусловно, это – комплексный подход с инфраструктурой и озеленением, а не какое-то точечное строительство. Но спросом такие проекты пользуются, это не может не радовать, потому что какой-то ржавый пояс посреди города, он тоже не нужен, и люди, которые живут в ветхих послевоенных домах, они давно достойны того, чтобы получить новую жилплощадь. Поэтому, когда находится инвестор, мы, безусловно, поддерживаем его, прилагаем максимум усилий для того, чтобы такие проекты состоялись. Эти инвесторы есть, они будут, так как, к счастью, в Воронеже очень мощный строительный комплекс, это один из китов, на которых стоит экономика нашего города, поэтому все будет хорошо в этом направлении».

О транспортной реформе

«Можно вспомнить, как было лет 8 назад — всю эту транспортную вакханалию на улицах города: старые автобусы совершенно непотребных модификаций. Нас очень много критикуют: есть и профессиональные сообщества, которые изучают и заграничный опыт, и опыт других наших городов, но у каждого города свои стартовые условия. У нас, к сожалению, стартовые условия оказались хуже некуда. Но сегодня ситуация меняется, но при этом взять и быстро перевернуть все с ног на голову – невозможно. Это будет болезненно для всех. В первую очередь, для пассажиров, во вторую очередь, для перевозчиков и, в третью, для бюджета. Поэтому, мы выработали последовательность действий. Начинать надо всегда с документов транспортного планирования. И такие документы разработали, полностью пересчитав всю маршрутно-транспортную сеть пассажирских перевозок. Пока на бумаге: минимизировали дублирование, запланировали не «добивать», а развивать электротранспорт, увеличивая троллейбусные маршруты с 4 до 7. Для этого, естественно, надо инфраструктуру восстанавливать — та, которая была, благополучно загублена. Модернизируем транспортные средства, а на каких-то маршрутах повышается класс транспортных средств и т.д. Но это все на бумаге, когда она сложилась, и ее изучили, сказали: да, это может «поехать». В том числе, в этой бумаге было и введение выделенных полос для общественного транспорта. И как конечный результат – переход на брутто-контракты. Один из важных шагов – ввели безналичную оплату проезда. До 70 процентов оплат в маршрутных транспортных средствах проводится сегодня по безналичному расчету. Денежные средства обеляются, платятся налоги. В прошлом году в пандемийный период мы договорились с платежной системой «Мир», чтобы у нас четыре месяца люди могли ездить по картам «Мир» на 4 рубля дешевле. И все это компенсировала перевозчикам сама платежная система. Мы сейчас проводим переговоры, хотим эту акцию повторить, потому что она «зашла». Следующий шаг – мы сделали обновление подвижного состава. Вы знаете, у нас 140 новых больших газомоторных экологичных низкопольных современных автобусов привезли в город и запустили на линии. 140 штук! Частные перевозчики тоже обновляются. Но почему они обновлялись маленькими темпами? Во-первых, тот тариф, который сегодня есть, он достаточно низкий. Если вы посмотрите на стоимость проезда в других регионах – она выше. Кроме того, у перевозчиков заканчивались контракты, в такой ситуации они не пойдут брать транспортные средства в лизинг, понимая, что у них нет гарантий, что завтра они будут работать на маршруте. Это очень сложная ситуация, замкнутый круг, который потихоньку надо где-то разрывать. Мы его потихоньку и разрываем, сшивая правильную историю. Что нам осталось сделать впереди? Я думаю, что мы в любом случае в какие-то промежутки времени придем к вопросу реализации схемы работы по брутто-контрактам, когда государство оплачивает транспортную работу перевозчикам. Перевозчик четко знает, сколько у него стоит проехать километр на своем транспортном средстве. Государство дает задание перевозчику: ты должен сделать двадцать рейсов, вот тебе расписание. Ты должен минута в минуту приезжать по расписанию, сделать 20 рейсов и за это ты получишь, условно, 100 рублей. Если перевозчик сделал 19 рейсов – он оштрафован. Если перевозчик нарушил распорядок движения — он будет оштрафован. У государства при такой системе главная задача – выстроить контрольные функции и минимизировать собственную оплату перевозчику. У перевозчика главная задача – ничего не нарушать и получить максимальное количество средств за транспортную работу. Эта система рабочая, она внедряется уже в ряде городов, но для таких городов, как Воронеж, эта система бюджету приносит дополнительные расходы от миллиарда до полутора миллиардов рублей в год, но при этом транспорт тогда, как часы ходит, тогда там все обновляется. Следующий важный шаг – введение выделенных полос — они обязательно должны быть, потому что иначе невозможно гарантировать соблюдение расписания, так как у общественного транспорта нет приоритета перед другими видами транспорта. Переход на брутто-контракты упирается в деньги, в экономику, как всегда. Мы сегодня должны очень серьезным образом определиться с финансированием этого мероприятия. Следующий шаг – это транспортная карта, автоматизированная система управления этими процессами будет однозначно. Мы сейчас уже рассматриваем этот вопрос, но не только для города Воронежа, но и для всей агломерации. И поэтому мы работу по внедрению транспортных карт проводим совместно с региональным правительством».

О взаимодействии с депутатами Воронежской городской Думы

«Я не первый раз уже в муниципалитете работаю, за 6 лет я ни разу не видел какого-то диссонанса во взаимоотношениях с представительным органом власти. Мне кажется, там настолько гармонично все складывается, там есть диалог, и этот диалог очень конструктивный. Сейчас, например, по моему предложению, мы регулярно будем встречаться и уже встречались с фракциями городской Думы. У каждой фракции есть свои мысли, есть свои мнения. Надо слышать всех и работать со всеми, поскольку все депутаты представляют интересы людей, которые делегировали им это право быть народным избранником. Мы сейчас инициируем активизацию такой работы, работы комиссий городской Думы. Мы хотим, чтоб это тоже стал такой достаточно серьезный, аналитический, экспертный механизм для принятия нами каких-то важных стратегических решений, потому что «одна голова хорошо, а две – лучше». Нет у нас там, в мэрии стоумовых, там обычные люди работают, они тоже могут ошибаться. В Думе в комиссиях работают хорошие специалисты, поэтому я просил Владимира Федоровича Ходырева – председателя горДумы активизировать работу комиссий, максимально часто собираться, прогонять все наши вопросы со всех точек зрения, чтобы мы могли искать ответы на сложные вопросы. Сейчас складывается очень конструктивное взаимодействие, за что я благодарен депутатам городской Думы».

О помощи людям после подтопления домов во время аварии на магистральном водоводе

«Приоткрою завесу тайны, почему же так произошло: эксперты поработали ситуацию. После интенсивных ливней в самое низкое место устремились большие потоки воды, настолько подмыли и пропитали грунт, что он начал смещаться. Водовод там чугунный, этот материал очень не любит такого плана деформаций и ведет себя сразу очень плохо: из него вырываются куски либо у него происходят какие-то такие продольные, большие трещины. Вот, собственно говоря, что там и произошло. Соответственно, с такого диаметра успело слиться очень много воды. Переговоры с РВК-Воронеж я проводил для того, чтобы люди не остались один на один со своей бедой. Уж действительно, они тут ни в чем не виноваты, им должна быть оказана помощь. То, что это должен сделать РВК-Воронеж, понятно и бесспорно, поскольку он – оператор этой сети. Понятно, что не по его вине сеть порвалась, но, по логике, это его деятельность, зона ответственности. Предприятие сразу отреагировало правильно, и даже на просьбу дать людям подъемные. Не первая в жизни у нас ситуация, когда мы ведем речь о какой-то компенсации ущерба. Дело в другом: достаточно найти какой-то баланс, компромисс. У людей есть имущество, они считают, что им столько-то денег надо дать за него. А тот, кто должен платить, как-то, может, по-другому считает. Если люди не будут согласны с этой оценкой, у них есть законное право в суде назначить новую экспертизу. И экспертиза судом будет назначена и проведена, и какие она даст результаты, так и будет. Постоянно с таким сталкиваемся, когда расселяем аварийное жилье. И людям предлагаем, как положено по закону, и денежные компенсации, в первую очередь, и новое жилье. Тоже часто люди с нами не согласны. Они считают, что их жилплощадь намного дороже стоит. У нас этот механизм давным-давно обкатан. Мы четко понимаем, как надо действовать в таких ситуациях – решаем такие споры в судебном порядке. И потом отдаем по судебному решению денежные средства. Здесь будет, скорее всего, то же самое. Но здесь еще третья сторона – прокуратура города Воронежа, которая взяла на свой контроль эту ситуацию. И прокуратура, уж поверьте, будет, безусловно, на стороне граждан. И в случае необходимости, если будут какие-то судебные тяжбы или еще что-то, прокуратура, скорее всего, инициативно войдет в этот процесс, и именно на стороне граждан будет выступать. В этой ситуации мы все будем за людей».

О стрит-арте и неоднозначных памятниках

«К уличному искусству я отношусь положительно, как, собственно говоря, и к установке различных памятников. Но все эти вещи нужно делать системно. Нельзя пропагандировать ту культуру, которую большинство людей не поддержит. Я не говорю о том, что надо согласовывать, потому что художники – они так видят. Но какие-то рамки все-таки должны быть. Должны быть места четко понятные нам, чтобы потом не приходилось с кисточкой приходить и закрашивать. Поэтому лучше, когда есть диалог с представителями той или иной культуры. Пожалуйста, реализовывайтесь! Рассказывать человеку, как и что делать, мы уж точно не будем. Но, по крайней мере, мы должны понимать тематику и что он хочет этим сказать, что он хочет донести этим. Если это не популяризирует наш город, а наоборот, у людей вызывает чувство неприязни к нему, думаю, это неправильно. Мне очень не понравилась история с опорами на мостах, потому что это из разряда «бомбить Воронеж». У нас все-таки гораздо больше приятных вещей. Что касается памятников, то в любом случае у нас есть специальная комиссия по историко-культурному наследию. И поверьте, ни одно заседание не проходит без каких-то жарких споров, обсуждений, доводов. Поэтому такие вещи, как установка памятников, увековечивание кого-то, должны проходить через комиссию. И все-таки нельзя сделать памятник абы как, сейчас есть рабочие механизмы – это проведение конкурсов на разработку макетов, на выбор облика. Архитектурные конкурсы у нас тут проводятся, и в практику это вошло, это круто, потому что там действительно именитые архитекторы со своими командами участвуют, предлагают. И из лучших выбираем лучшее. Понятно, что в итоге никакого дисбаланса не будет. С памятниками – то же самое, особенно, если это касается таких легендарных личностей, как Хой. Первое – это определение места и выход на комиссию, второе – это все-таки макет этого памятника. Мы часто запускаем и опросы граждан в соцсетях вовсе не для того, чтобы кто-то что-то там накрутил, мы действительно хотим понимать, что люди думают по тому или иному поводу».

О сроках работ по благоустройству проспекта Революции и озеленении

«Пандемия еще аукнется многим отложенным эффектом. Строители пострадали тоже. Например, две подрядные организации, которые работали на «Орленке» – одна обанкротилась, вторая в предбанкротном состоянии. Продолжать работу было невозможно, поэтому был расторгнут контракт, хотя мы прилагали все усилия, чтобы с ними довести объект. К сожалению, не вышло. В этот раз не стали искать какого-то одного подрядчика, а разделили виды работ и находимся в процессе торгов. Думаю, что к сентябрю мы там должны по максимуму все завершить. Сейчас люди уже работают по своим небольшим контрактам. Что касается проспекта Революции, то там подрядчик, который обанкротиться не может априори. Это «Воронежэнерго», государственная компания, которая входит в систему «Россетей», энергетическая компания-гигант, со своими средствами оборотными, в которых у них нет никакого стеснения. Плюс большие специалисты в части перекладки всевозможных сетей, так как у нас запланированы большие работы по устройству канализации для кабельных сетей. Сети будем по максимуму спускать в землю, соответственно, эти люди лучше всех знают, как работать с кабелями, проводами. Что касается укладки плитки, то у них уже заключен контракт, и плитка уже идет. Я не вижу никаких предпосылок для того, чтобы в контрактные сроки такой гигант не справился с этим объемом работ. А проспект Революции по-прежнему будет зеленым. Приоткрою тайну: деревья придется покупать даже не в России, потому что в наших питомниках таких нет. Будем привозить клены, очень симпатичные и достаточно подрощенные с большим комом земли, чтобы они быстрее пошли в рост. Я думаю, лет через пять зелень на проспект вернется и будет очень красиво».

О планах и программах

«Мы полностью погружены и в федеральные, и в областные программы потому что уровень собственных доходов бюджета около 8 млрд рублей, а общий бюджет города – 24 млрд. То есть все остальное – привлеченные деньги. Сосредоточимся, безусловно, на исполнении майских указов президента, на исполнении национальных проектов. Воронеж – интересный город. Было послание президента, когда он поставил задачу обеспечить горячее питание для детей в школах. Далее Воронежу несказанно повезло, потому что и так горячее питание у нас было везде. При этом федеральный центр нам еще помог деньгами. Мы эти деньги, которые платили, по сути сами, за горячее питание детишек, просто перенаправили на финансирование охраны школ, наняли ЧОПы и теперь так работаем. У нас большие планы по строительству школ: готовим заявки на профильное министерство, до 2024 года у нас в планах построить еще 6 школ. Будем развивать нашу социальную сферу, работать над уровнем заработных плат в городе, развивать малое и среднее предпринимательство. Пандемийный год показал, что даже какие-то процедуры со стороны администрации приносят достаточно хороший и правильный эффект. В свое время, когда был локдаун, как только пошли небольшие послабления, мы разрешили рестораторам делать выносные веранды. И очень сильно упростили эту процедуру, чтобы они, не теряя времени, могли быстро получить согласования. И пришли к мнению, что нам надо и оставаться на таких доступных и понятных правилах для бизнеса, чтобы он развивался и дальше. Когда все войдет в нормальное русло, мы будем обращаться к нашим рестораторам, чтобы делали уютными все эти места, чтобы было вертикальное озеленение. Эти вещи тоже у нас постепенно набирают обороты. Воронеж очень красивый город, люди, которые приезжают сюда впервые по делам – в недоумении: как так? такая жемчужина, почему мы о ней не знали? Здесь так здорово, и мы обязательно приедем сюда с семьями, уже просто отдыхать. Воронеж, действительно, классный город. Его надо любить и беречь».