26 мая в Воронеже в Доме актера состоялась презентация проекта «Бабье лето», включающего в себя фотовыставку Аслана Ахмадова и одноименного цикла документальных фильмов Сергея Майорова на телеканале «Домашний». Проект посвящен 20 ярчайшим актрисам российского кино, их творчеству, любви, успеху и личным драмам…

«Бабье лето» актрис советского кинематографа

«Бабье лето» — это авторский проект Сергея Майорова (известного журналиста, многократного лауреата Российской национальной телевизионной премии Тэфи) и фотохудожника Аслана Ахмадова. Это цикл документальных фильмов-монологов, посвященных богиням советского кино. 20 потрясающих актрис и красивейших женщин отечественного кино, среди которых Вера Васильева, Людмила Касаткина, Людмила Чурсина, Ирина Скобцева, Элина Быстрицкая, Ада Роговцева, Инна Макарова, Ольга Аросева, Римма Маркова, Зинаида Кириенко, Ирина Мирошниченко, Людмила Хитяева, Тамара Семина, Ирина Печерникова, Лариса Лужина, Татьяна Конюхова, Ольга Волкова, Наталья Варлей, Евгения Уралова, Татьяна Васильева, Светлана Светличная, Ирина Алферова. В фильмах-монологах они рассказывают о любви, личных драмах, закулисных интригах, об успехе и уходящей эпохе. Глядя на них, понимаешь, что время не властно над талантом — несмотря на возраст, эти актрисы так же прекрасны и интересны в пору «бабьего лета» так же, как и в молодости. А некоторые, даже интереснее…

Эти кинобогини, именами которых можно назвать целые эпохи, создали яркие, полные трагизма и жизненной правды, юмора и света образы в кино и на сцене. Но, будучи великими актрисами, они стали и великими женщинами. Женщинами, готовыми пленять сердца мужчин, женщинами, способными дарить надежду, женщинами, познающими счастье материнства и боль утраты. Они блистали на публике как звезды и плакали в подушку как самые обычные женщины. О том, как пришла идея создать данный проект, Сергей Майоров говорит следующее: «Как-то я разбирал вещи на даче и на чердаке нашел старую коробку с фотографиями, которые я собирал в детстве. Тогда снимали фильмы о войне: «Фронт без фронта», «В тылу врага», «Особо важное задание»… В последнем фильме героиня Людмилы Гурченко тянула по полю маленького мальчика за руку. Это был я! Так состоялся мой дебют в большом кинематографе. Помню, за роль мне заплатили 3 рубля 57 копеек. Но на мороженое я эти деньги не потратил. Я купил фотографии актрис, тогда эти открытки продавались по 5 и 8 копеек. Со временем у меня собралась значительная коллекция снимков – более тысячи. А найдя их, у меня появилась идея – одушевить открытки, показать их всей стране и вернуть кумиров прошлого сегодняшнему зрителю. Название цикла возникло также неслучайно: учась в ГИТИСе, я как-то читал стихотворение «Бабье лето»… И мы с Ахмадом назвали нашу совместную работу именно так…»

«По старой традиции, мы доверяем людям…»

Презентацию телеканал «Домашний», надо отдать ему должное, приготовил роскошную – на втором этаже Дома актером стояли столики, накрытые белоснежными скатертями и украшенные живыми цветами, которые просто ломились от деликатесов. Играла прекрасная живая музыка, и пришедшие с предвкушением ждали появления одной из героинь цикла «Бабье лето» — красавицы Людмилы Чурсиной. Когда актриса появилась, зал встретил ее шквалом аплодисментов.

А незадолго до презентации Людмила Алексеевна встретилась с журналистами. «Ой, вы такие молодые, что я и сама с вами молодею», — доброжелательно улыбнулась актриса.
Было видно, что возродившийся интерес к ее персоне, актрисе приятен. Людмила Алексеевна не смогла точно припомнить, когда последний раз была в Воронеже. «Лет 7-10 лет назад… — пожала плечами актриса. – Тогда в вашем оперном мы давали спектакль «Императрица». Город за это время очень преобразился. Сегодня ваш краевед рассказала мне, как строится город, сколько у вас ВУЗов, театров, какие выставки проходят. Я смотрю, даже дедушка Ленин сохранился – до сих пор указывает, куда идти».

— Людмила Алексеевна, вы вспомнили о том, что давали в Воронеже спектакль «Императрица». Расскажите пожалуйста, что за скандал, связанный с данной постановкой, приключился у вас в прошлом году в Тюмени…

— Да, скандал имел место быть, но отнюдь не по нашей вине. Летом 2010 года мы должны были давать спектакль в Тюмени. Мы прилетели, подготовились – надели костюмы, нанесли грим… Но из-за организатора гастролей мы не стали играть. Дело в том, что сначала он обещал выслать нам гонорар предоплатой в Москву. Потом сказал, что отдаст деньги по приезду в аэропорту, затем сказал, что заплатит после обеда… В результате, уже перед спектаклем, выяснилось, что денег у него нет. Он закрылся в кассе, не хотел говорить с нашим режиссером. Мы собрались с Александром Голобородько, Владимиром Конкиным и другими актерами и стали обсуждать, что нам делать. И тогда я предложила открыть занавес — чтобы зрители видели, что мы приехали и готовы играть, что никто не опоздал и не напился. И я обратилась к тюменцам, посетовав, что нам горестно проделать столь долгий путь до Тюмени, подготовиться к спектаклю, и отменить его. Мы объяснили, что прокатчик не выполнил ни одного условия, которые были прописаны в контракте, и поэтому мы вынуждены уйти со сцены. Мы принесли глубочайшие извинения, и зал зааплодировал. Когда мы уезжали, люди стояли на улице, и продолжали аплодировать. Они нам сочувствовали, предлагали свои услуги, и советовали вызвать милицию. Прокатчик не обеспечил нам даже обратных билетов – пришлось возвращаться за свой счет. Такое в нашей практике было впервые, и нам было очень грустно. Сейчас молодые актеры более умные — они и шага не сделают без предоплаты. А мы по старой традиции доверяем людям, и вот результат…

«Люблю играть глазами и жестами…»

— Впереди сезон отпусков. Как будете отдыхать, может у вас есть какие-то традиции?

— Традиций у меня нет, и чаще всего театральные актеры свой отпуск используют на съемки в кино. Конечно, масштабных ролей мне сейчас не предлагают — всему свое время. Когда-то я снималась в 3-4-х фильмах одновременно – причем, в главных ролях. А играю в основном матерей, тетушек…Вот на днях отправлюсь в Киев на пару дней. Там снимается 20-серийная картина, где я буду занята в одной из серий. Дело в том, что там каждая серия имеет свой сюжет. У меня странная героиня. Она отреклась от жизни, и вот она в больнице встречается с человеком, который возвращает ее к жизни. Любопытная роль. Я вообще не люблю, когда много текста, а тут как раз нормальный вариант. Иногда нужно сыграть глазами, жестом. Руки – продолжение жизни души. Ими можно интереснее и ярче что-то выразить, чем просто произнести текст.

– То есть, отпуск не предвидится?

– Ну почему, планируется. Просто нужно выбрать время. Мне довелось много поездить по миру, а уж матушку-Россию исколесила вдоль и поперек. Раньше, когда выдавалось свободное время, скорее рвалась на море — загорала до состояния головешки. В результате у меня нарушилась пигментация – видите, какая «гречка» на руках. Теперь же, если выпадает пара свободных недель, стараюсь укрепить здоровье. В этом уже есть необходимость в нашем недетском возрасте. В прошлом году ездила в Марианские Лазни — это тихое место, недалеко от Карловых Вар. У меня проблемы с ногами – ведь на съемках приходилось и по снегу бегать босиком, и в октябре пол дня в реке Чусовой стоять по колено в воде… А там есть специальные процедуры. После них продержалась почти целый год – ноги не беспокоили. Вы знаете, в моем возрасте уже не хочется многолюдных курортов. Я вообще человек камерный. Застолий на 50 человек — когда никто никого не слышит – тоже не люблю. Мне больше по душе компания из 7 – максимум 9 человек. Когда ты можешь слышать, видеть и общаться.

«Мой возраст выдали руки»

– Вы все время вспоминаете про свой возраст… А вот в сериале «Райски яблочки» вы сыграли молодую женщину, причем, очень правдоподобно!

– Ой, нет, это я себя подставила! Я режиссеру сразу сказала, что я в полтора раза старше 35 летней героини, которую должна была играть и у которой по сценарию маленькая дочь. Он говорит: «Хорошо, пропишем в сценарии, что ребенок поздний ребенок и что героине 40!» Для того, чтобы я выглядела моложе, мне вставили линзы — чтобы глаза ярче были. У меня ведь глаукома, а от капель глаз выцветает… На меня водрузили какой-то парик, в котором мне было очень неловко, неудобно и некомфортно. И все бы, может быть получилось, если бы оператор хорошо сработал. Я ведь в 45 лет играла 16-летнюю в двухсерийном фильме «Открытая книга» по Каверину. Там еще Гурченко снималась, Саша Демьяненко… Вот там был прекрасный оператор — он понимал, как помочь актрисе помочь при помощи каких-то масел, фильтров на камеру… Сейчас возможностей еще больше, но видимо нет желания их использовать. Я не видела весь фильм «Райские яблочки» — смотрела только одну серию, когда моя героиня приезжает в Чехословакию на могилу к мужу. И она привезенную из России землю кладет на могилу… Оператор не догадался найти молодые руки – а это ведь было проще всего. Лицо мне омолодили с помощью линз и прочего, а вот руки взяли, и все перечеркнули… Другое дело, не каждый обратил на это внимание.

– Людмила Алексеевна, что бы вы не говорили, но в своем возрасте вы выглядите просто прекрасно. Как вы в жизни ухаживаете за собой?

– Я бы не сказала. Что как-то особо ухаживаю. Это природа, это то, что дано родителями. У меня жива мама, ей 90 лет! Я вот только вчера у нее была. Так что генетика хорошая! А так я особо не балую свою внешность — не хожу в фитнес-клубы, не занимаюсь массажами, не увлекаюсь косметическими кабинетами. Хотя запросто сейчас могу отжаться от пола, не сгибая колен. Да, женщина должна хорошо выглядеть, но тянуть себя от пяток до макушки, завязывать бантиком и становиться Барби в 70 лет – на мой взгляд, странно и нелепо. Да сейчас и 17-летние все одинаковые – как китайские болванчики!

– Это вы сейчас пластические операции имели ввиду?

– Да. Сейчас целая индустрия работает на то, чтобы бороться с целлюлитом. Вот бы, индустрию для души организовать! Если пушкинская срока из «Пророка»: «Духовной жаждою томим», станет эпиграфом к судьбе человека, тогда его смело можно будет назвать Человеком с большой буквы. У Гете есть потрясающая фраза, до которой я сама, к сожалению, не дошла: «Праздная жизнь – преждевременная старость». Пока что праздная жизнь мне не грозит.

«Мне бы закрыться в своем панцире…»

– Людмила Алексеевна, а вы сразу согласились участвовать в проекте «Бабье лето»? Что вас в нем привлекло?

– Вы знаете, сейчас очень много проектов. Часто звонят зовут к Малахову в «Пусть говорят», к Васильеву в «Модный приговор»… Можно все 24 часа в сутки заседать на телевидении, но мне это не интересно. «Бабье лето» меня заинтересовало, тем, что во-первых, мне симпатичен сам Сергей Майоров. Во-вторых, канал «Домашний» — один из немногих, который созидает жизнь и души, и дома. Сейчас молодежь работает с утра до ночи, подчас детей не видит, близких… А все-таки дом — это наша крепость. Я по гороскопу «рак», а значит — домашний человек. Мне бы закрыться в своем панцире, и чтобы меня не трогали…

Так вот о проекте… Мне позвонила одна актриса, которая уже снялась в данном цикле, и стала рассказывать о том, какая замечательная атмосфера на съемках. Я уже решила, что дам согласие, но все никак не могла выбрать день. Выкроила время лишь спустя 2 месяца… Я думала, что это будет обычное интервью, хотя меня предупредили, чтобы я прихватила с собой то, в чем комфортно себя чувствую. Я взяла одно платье, другое — потому что бывает, что все вываливается из шкафа, а одеть нечего. Все становится в одночасье прошлогодним снегом — так быстро меняется мода. Хотя я все равно придерживаюсь своего вкуса и понятия моды. И вот, когда я вошла в студию, сразу окунулась в ауру доброжелательности и ощущения, что все ждали только меня, что я их самая любимая актриса. Я понимаю, что к каждой актрисе приходящей на проект, было такое отношение. Это, наверное, и есть профессионализм.

— Когда вы увидели готовую передачу, какие были впечатления?

— Когда показывали мою серию, я ее не увидела. Я как раз была у мамы, и укладывала ее спать – она ведь в свои 90 лет уже немощный человек. Да и канал «Домашний» у нее не показывает. И тут раздается звонок – звонит Ирина Скобцева и говорит какие-то милые, добрые слова. Я говорю: «Ирочка, спасибо». Она даже не поняла, что я не видела себя, но это неважно. Я посмотрел ее серию, посмотрела серию с Риммой Марковой. Мне очень понравилось. Сергей Майоров, говоря о каждой актрисе, ни разу не повторился, к каждой из нас он нашел какие-то свои слова, открывающие эту актрису для тех, кто не очень близко знаком с ней по экрану. Я всегда чутко реагирую на то — заинтересованы снять тебя хорошо, или нет. На съемках я обнаглела до того, что даже сняла обувь – ноги затекли. Я с большой благодарностью вспоминаю этот день, он прошел легко. Это были часы счастья, как сказала Ольга Волкова. Мы ведь то поколение, которое несется в последнем вагоне поезда жизни. Как говорится, держишься за перила, а лицо — о шпалы, о шпалы… И когда актриса моего поколения чувствует, что в ней заинтересованы, к ней расположены — это всегда приятно.

«В душе я ребенок и люблю пообезьянничать»

— Вы как-то признались в одном интервью, что в душе остаетесь ребенком, любите подурачиться. Как-то близких разыгрываете?

— Бывает. Порой иду по улице в хорошем настроении, и пританцовываю, пою. Ловлю себя на этом, и говорю сама себе: «Тетя, приди в себя!» А то ведь кто-то может посмотреть и решить: «Так, «вязать» женщину». Ну а по полной программе я оттягиваюсь, когда приезжаю под Петербург, где живет моя сестра, племянник и внучатые племянницы, одной из которых 8 лет, а другой скоро исполнится 3. Когда мы встречаемся, я им такой зверинец устраиваю! Изображаю различных зверушек, обезьянничаю. Они с открытым ртом на все это смотрят! Вот вместе с ними я бываю настоящим ребенком!

— От чего еще удовольствие получаете?

— Да много от чего – от хорошей музыки, от любимой книги… Когда кончается спектакль или какие-то съемки, я прихожу домой, принимаю душ, мажу лицо кремом и выхожу на лоджию. Я живу на 10 этаже, и из моего окна открывается чудесный вид. Я люблю смотреть на звездное небо и мечтать. И еще люблю предгрозовое состояние, когда на небе сумасшедшие тучи… Тогда я сама себе устраиваю «разбор полетов», эдакое судилище. Но при этом я благодарю каждый прожитый день.

— Я знаю, что вы являетесь постоянно клиенткой Дома моды «Дора Бланк»… Вы одеваетесь только в дизайнерские вещи, или можете пройтись по магазинам?

— Нет, просто у нас с Дорой давние добрые отношения. Когда-то она позвонила мне и моей коллеге – народной артистке Ольге Богдановой, и сказала, что не считает, что на подиуме должны быть только вешалки. И сшила нам по 3-4 туалета. Мы участвовали у нее в показе в Гостином дворе на Российской неделе моды. Помню, мы с Олей тогда были в Ялте — давали спектакль «Императрица». Поэтому не успевали не только на репетицию, но и на сам показ. И друзья Доры прилетели за нами на маленьком частном самолетике, и доставили нас с Питер. Я впервые в жизни летела на частном самолете, и знаете, это было неплохо! (улыбается). Но отрепетировать все равно не успели. И когда я взгромоздилась на 12-сантиметровые каблуки, при моем росте 1 метр 77 сантиметров, у меня была одна задача – не навернуться! К тому же у меня было такое очень пышное платье, которое называлось «Мать королева». Один раз я в нем все же запуталась, но это, слава Богу, было в конце. Вообще мне всегда интересно пробовать себя в каком-то новом качестве. Я считаю, что актрисе нужно попробовать все!

— Людмила Алексеевна, в июле вы будете отмечать 70-летний юбилей. Торжество пройдет с размахом?

— Я ни одного дня рождения в своей жизни с размахом не отмечала. К тому же у нас театре Советской Армии в прошлом году было много юбилеев… Зельдин справлял 95-летие, Касаткина – 85-летие, у Голубкиной юбилей был, у Алены Покровской… Так «наюбилеились», что я решила, что ничего отмечать не буду. Тем более, это будет лето — театр в отпуске. А по осени, думаю, просто сыграю свой любимый спектакль «Та, которую не ждут» — у меня там роль Смерти, которая приходит под ликом Странницы. Я за этот спектакль получила золотую награду, и очень его люблю.

А в сам день рождения посидим скромненько – соберу самых близких, не более 15 человек. Отмечать буду в Петербурге. Приглашу людей, с которыми вместе снималась — Ванечку Краско, Ирочку Соколову, Толю Равиковича. С Равиковичем я снималась аж в трех картинах. Последний фильм – «Достоверная жизнь поручика Ржевского», я там играла 90-летнюю прабабушку Ржевского. Мы придумали смешной грим – такие пуговицы- глаза, яркие щеки, губы бантиком, букли… И моя героиня то с ружьем бегает, то еще чего придумывает. В общем, оттянулась я по полной программе. А до этого в «Старой гвардии» мы играли пенсионеров, которые не хотят бездельничать…

«Пою только дома в ванне, и на экране – когда пьяная!»

— В свое время у Петера Штайна вы играли в спектакле «Арестея», который длился 8 часов. А какие еще подвиги приходилось совершать во имя профессии?

— Ну, это скорее был подвиг зрителя — высидеть 8 часов! Наш зритель ведь к этому не приучен. Спектакль шел в нашем театре на огромной сцене, в зале на 2 500 мест. Тгда еще Леночка Майорова играла, Евгений Миронов… Помню, когда впервые увидела Миронова — такого щупловатого, небольшого роста — то подумала: «Боже, как же он будет эту роль играть? Здесь же нужна немыслимая энергетика!» Тем более, когда мы играли в Греческом театре Эпидаурус, которому 2 500 лет, так же как автору «Арестеи» Эсхилу. Мы выходили на сцену после захода солнца — часов в 9 вечера выползали. И спектакль шел до утра. Посмотреть эту постановку приезжали из разных стран — из Франции, Испании, да со всего мира! Мы всегда этот спектакль играли в огромных залах, а порой даже на хоккейных полях — надо было как-то оправдывать эту постановку, ведь в ней было занято 26 человек! Я в нем играла Пророчицу, и придумала много интересных жестов с руками — даже сзади завязывала руки узлом. Все спрашивали, как у меня это получается, а я отвечала: «Тайна!»

Мы всегда приезжали за 3 часа до спектакля, разрабатывали голос. Кстати, это единственный спектакль, где я пела. Потому что я пою только в ванной комнате, а на экране — только когда я не трезвая. Помните, «Донскую повесть», когда моя героиня идет по степи идет и поет? Петер Штайн сказал, что в спектакле должна звучать старинная народная греческая песня – с «крутящимся» горловым звуком. И стал всех прослушивать. А я думаю – что ж ему спеть. И спела грузинскую песню. Я бы и вам спела ее сейчас, но я три ночи не спала – не получится. И тогда он сказал: «Людмила, будешь петь ты!» Я: «Что вы, что вы, что вы». Но потом спела. Крутила звуки, как шайбы.

— В профессии вы совершили немало подвигов, а в жизни?

— Сегодня жить – это уже подвиг. Это умереть легко. Потому что жизнь преподносит такие сюрпризы каждый день — не знаешь, с чем ты столкнешься. А вообще не надо совершать никаких подвигов, надо просто жить, максимально придерживаясь заповедей. Не делать подлости, не оскорблять, не унижать себе подобных. Я вот каждое утро говорю себе – сегодня не улыбнусь человеку, который мне не очень импонирует! Но внутри сидит такая подлость — идет главный режиссер, и ты все равно улыбаешься и говоришь – здравствуйте!

Благодарим телеканал «Домашний» за помощь в организации интервью

Марина Хоружая,
Фото автора.

...