Ансамбль им. Моисеева показал воронежцам «систему Станиславского на языке балета»!

Настоящим подарком воронежцам ко Дню Победы стало выступление в нашем городе легендарного ансамбля им. Игоря Моисеева. Ценители настоящего искусства ждали этого события долгих 5 лет – последний раз ансамбль гастролировал у нас в 2006 году! И вот на протяжении двух дней – 10 и 11 мая – танцорам с большой буквы, воспитанным выдающимся Мастером, рукоплескали в театре оперы и балета.

3.5 тонны костюмов на 80 артистов

«Эх, почаще бы привозили ансамбль а наш город, а то все концертные залы заполонили шансон и попса. Настоящего искусства практически не осталось», — сетовали восхищенные выступлением «моисеевцев» зрители. Оказалось, что организовать гастроли легендарного коллектива не так-то просто!»

«Мы очень благодарны продюсеру Сергею Городнянскому, который привез нас сюда, — поведала в самом начале концерте директор коллектива Елена Щербакова – в прошлом ведущая солистка ансамбля. – Дело в том, что это экономически очень сложно – нас ведь очень много, 80 человек. И им надо оплатить дорогу, гостиницу, накормить… Зачастую организаторы гастролей говорят: «Ой, как вас много! Давайте вы приедете составом 45 человек, чтобы влезли в один автобус». Я не понимаю, как им в голову такое приходит? Это же преступление перед миром искусства, причем в мировом масштабе. Нельзя обрезать хореографию Мастера! Если мы привезем обрезки, зрители скажут: «Вот был Моисеев, и был ансамбль. Сейчас нет Моисеева, и ансамбля нет!» Елена Александровна поведала, что помимо огромного коллектива, у них еще и очень весомый багаж. «Одних костюмов у нас целая фура весом в 3.5 тонны. Костюмы уникальные, они все хранятся в железных кофрах. А вот декораций у нас нет, только бутафорские элементы. Моисеев вообще был минималистом. Предпочитал, чтобы сцена была «черным кабинетом» или «белым кабинетом» — без мишуры, блесток, вензелей и цветочков…»

Подарок для ветеранов

То, что организаторы привезли ансамбль не для того, чтобы заработать, а для того, чтобы доставить воронежцам радость, было очевидно. Они сразу выделили 200 бесплатных билетов для ветеранов Великой Отечественной войны – 120 раздал Сергей Колиух на встрече с ветеранами в мэрии, 80 распространили сами. Только вот никакого содействия от наших властей «добрые самаритяне» не дождались. «Областное управление культуры обещало оказать нам посильную помощь, но мы так ничего не дождались. Мэр с губернатором, так же как и начальники городского и областного управления культуры, на концерте вообще не появились, хотя мы всем высылали официальные приглашения, — поведал нам один из организаторов концерта Сергей Городнянский. – От Колиуха позвонили, и сказали, что пригласительные билеты отправили нам назад!» Тут, как говорится, комментарии излишни…

Зато зрители, как выяснилось, очень хотели попасть на концерт прославленного ансамбля. Некоторые дошли даже до того, что отксерокопировали билеты и подделали печать. В результате, на концерте 11 мая около 50 человек оказались с «двойными» билетами. Впрочем, все утряслось – администрация театра не стала устраивать разборок на концерте, и все пришедшие даже по «липовым» билетам получили огромное удовольствие.

Программа «Танцы народов мира», которую привезли «моисеевцы», была посвящена не только Дню Победы, но и 105-летию со дня рождения легендарного хореографа Игоря Моисеева, и отличалась от той, что видели воронежцы 5 лет назад. Неизменными остались лишь так называемые «визитные карточки» — русский танец «Лето», в котором занято сразу 50 артистов балета, легендарные «Партизаны» (этот номер везде принимается «на ура»), и конечно же «Яблочко»! Помимо вышеозначенных номеров, воронежцы увидели эстонский танец «Полька через ножку», калмыцкий танец, молдавскую сюиту «Хитрый Маканус» (большое полотно, где показан не только хореографический талант артистов балета, но и их актерское мастерство), «Старинную городскую кадриль», цыганский танец, аргентинский танец «Маламбо», русский танец «Вензеля», а также болгарский танец, который был создан уже после ухода Маэстро из жизни.

«У нас не просто танцовщики, у нас танцовщики-актеры. Если хотите – система Станиславского на языке балета. Это то, что придумал Игорь Моисеев, — поведала в интервью директор ансамбля Елена Щербакова. — Любое его произведение – даже 3-минутная миниатюра – имеет смысл. Народный танец не может быть без смысла. Сейчас часто видишь по телевизору новые коллективы, которые сочетают народное с эстрадным. Выступают в каких-то немыслимых народных костюмах, которые совершенно не соответствуют русскому стилю. Сейчас вообще очень много украшательства, блесток, мишуры. Размеры кокошников достигают двух метров – как такое можно носить на голове? Увы, но этот дурной тон сейчас присутствует сплошь и рядом. Танцовщики не понимают, что они несут со сцены. А наши ученики уже с первого года обучения знают, для чего они находятся на сцене, что тем или иным движением хотят выразить…»

Уходя – уходи!

«У вас особый город – танцующий! Один из немногих, который продолжает танцевать, любит народные танцы. В вашем хореографическом училище народное отделение всегда было на высоком уровне. И дай Бог, чтобы и в дальнейшем сохранялись традиции, чтобы они передавались из поколения в поколение», — вступил в беседу с журналистами заслуженный артист России Сергей Аникин. В свое время Сергей Владимирович был солистом ансамбля, сейчас — педагог-репетитор. Впрочем, как заверяет Елена Щербакова, в ансамбле все солисты, кордебалета нет. «Сегодня он танцует соло, завтра он танцует массу – и никому не обидно!» — улыбается Елена Александровна.

Есть в ансамбле и воронежцы. Ольга Воронкова (по мужу, который тоже танцует в ансамбле – Костылева) недавно стала молодой мамой и сейчас находится в декрете, Ира Сибирцева только что вышла на работу из декрета, а недавно в ансамбль взяли совсем молоденькую танцовщицу Эмилию Мельничук, которая закончила воронежское хореографическое училище. По воле случая, первые в жизни гастроли Эмилии, выпали как раз в родном городе. Кстати, тех, кто засиживается в декрете в ансамбле не жалуют.
«Путин создал для молодых мам отличные условия – им дается 1.5 года оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком, и еще можно взять 1.5 года за свой счет. Но мы столько ждать не можем! Время уходит, девушки потом попросту не наверстают программу. Поэтому для нас это непозволительная роскошь. Кто хочет вернуться в ансамбль, они и танцуют до последнего, и возвращаются, когда ребенку исполняется месяца 2. Они находят, кто будет сидеть с малышом. И это нормально, там делало и наше поколение. А если девочка не будет работать 3 года, это немыслимо — теряется профессиональная форма!»

— Елена Александровна, я знаю, что Игорь Александрович никогда не брал людей назад. Если ушел из ансамбля, то назад дороги нет. Сейчас, с его уходом из жизни, что-то изменилось?

— Нет. Мы продолжаем все традиции Моисеева — на этом и держится ансамбль. Если человек решил уйти из коллектива — это его право. Но обратно он нам уже не нужен, это уже перевернутая страничка. Те, кто уходил из ансамбля, приходят теперь на наши концерты и сидят с грустными глазами — у них сердце щемит. Они понимают, чего лишились, что это ансамбль наивысшего уровня, выше планки нет! Но вернуть уже ничего нельзя…

— Каких еще традиций придерживаетесь?

— Самая главная традиция — это уважение к старшему поколению. На все наши концерты мы всегда приглашаем наших ветеранов. Не забываем людей, которые отдали свою жизнь ансамблю. Чтобы не прерывалась связь. Чтобы старшие видели, что их дело продолжается, а молодые понимали, у кого они учатся.

«Чтобы попасть в ансамбль, нужно иметь отменно здоровье!»

— У вас же есть собственная школа, где вы взращиваете кадры…

— Да. Школа была открыта при поддержке правительства еще во время войны – в 1943 году. 99% наших артистов это люди, которые закончили нашу школу. В течение 5 лет готовим людей именно для нашего ансамбля. Не было бы этой школы – не было бы ансамбля. Дети, которые учатся в нашей школе, присутствуют на всех концертах ансамбля, на репетициях. То есть уже с юных лет впитывают в себя все это. Они изучают историю ансамбля – это обязательный предмет.

— Любой ребенок может туда поступить, или вы берете уже подготовленных ребят?

— Мы принимаем детей 13-14-ти лет, уже с подготовкой. Хотя иногда подготовка бывает столь не грамотная, что проще взять ребят с нуля, чем переучивать. Берем только самых лучших! 20 мальчиков и 20 девочек ежегодно. Школа бесплатная, но предусмотрено еще 10 платных мест. Это не значит, что мы берем туда абы кого, нет. Мы берем лучших после тех, что прошли бесплатно. В первую очередь всегда смотрим на координацию, на то — как человек быстро схватывает танец, как он держит руки… Если он правильно повторяет «веревочку», то это уже говорит о хорошей подготовке. Еще обязателен медицинский осмотр. Люди, который приходят к нам заниматься обязательно должны быть здоровы, чтобы выдерживать такие огромные нагрузки. Если у человека проблемы со здоровьем, как он выдержит наши ежедневные 7-часовые репетиции? Сейчас, к сожалению, здоровых детей найти сложно…

«Равного Моисееву нет, а делать хуже мы не хотим!»

— В зале я видела очень много молодежи. Вы никогда не задумывались над тем, кто ваш зритель?

— Вы знаете, когда началась перестройка, молодых людей практически не было на наших концертах. А сейчас нас очень радует, что на концертах масса молодых пар, которые приводят 3-летних детей. Видимо, в свое время этих молодых людей привели на концерт дедушки и бабушки. И теперь они понимают, что именно на концертах ансамбля им. Моисеева нужно воспитывать маленьких детей. Независимо от того, будут они танцевать в дальнейшем или нет. Дети, в середине концерта частенько выскакивают в проходы и начинают танцевать. Игорь Александрович очень любил смотреть на это. Говорил: «Смотри-ка, как танцует! Все не так делает, но какое желание танцевать!»

— Моисеев присутствовал на всех концертах?

— Игорь Александрович не пропускал ни одного концерта! Он всю жизнь стоял в центральном проходе, а в последнее время — когда уже неважно себя чувствовал — сидел в правом проходе, поближе к сцене. И не важно, где был концерт – в Воронеже, в Париже, или в Ганновере.

— Кто ставит танцы сейчас, после ухода Маэстро?

— Игорь Александрович Моисеев! Равного ему хореографа нет, а делать хуже мы не хотим! Он же за годы жизни поставил более 300 номеров, так что у нас огромный репертуар. Многие номера, которые давно не показывали, мы сейчас возобновляем. В этом году возобновили хореографическую сюиту «На катке» — как раз к 105-летию Маэстро. Сейчас беремся за хореографическую картину «Воскресенье» — очень сложный номер, сложные образы, хотя танцуют всего 4 человека. У нас очень долго не шел одноактный балет «Вечер в Таверне», и мы его возобновили после ухода Игоря Александровича. Сделали новые костюмы, обучили новых исполнителей. Произведение теперь смотрится совершенно по-новому. Естественно, мы идем в ногу со временем, и новое поколение внесло свою индивидуальность. Сейчас у нас танцует 7-е поколение «моисеевцев»!

Его Величество Случай

— Я слышала, что у вас была какая-то совместная работа с болгарским хореографом…

— Да, и мы этим сотрудничеством очень довольны! Игорь Александрович всегда говорил, что ему всегда в жизни помогал Его Величество Случай. Так произошло и у нас. Мне вообще кажется, что Моисеев следит за нами сверху, и всячески нам помогает! Однажды я увидела прекрасную постановку, и спросила, кто это поставил. Мне ответили, что это молодой болгарский хореограф Живко Иванов. Он оказался директором того небольшого ансамбля, в исполнении которого я увидела понравившийся танец. И я решила с ним познакомиться. Показала ему кассету, на которой были записаны «упражнения на болгарскую тему» — Игорь Александрович хотел доделать этот номер, но не успел – болел сильно. Я спросила у Живко: «Ты сможешь это доставить?» И он ответил: «Да!» Когда я стала объяснять, что это сложно, что нельзя сделать ниже уровня Моисеева, он ответил: «А я на вашем ансамбле вырос! У меня дома очень много подпольных видео-кассет, на которых записаны все ваши концерты! А мой учитель учился у Моисеева в свое время…»

И он взялся. Времени у нас было очень мало. Мы как раз собирались на Дни культуры в Болгарию, а когда мы едем в какую-то страну, то всегда делаем последним номером их национальный танец — это такой сувенир от нас. Живко приехал в Москву и очень быстро доставил Болгарский танец на основе того, который шел у Моисеева. Это пока единственный хореограф, которому удалось адаптировать хореографию Моисеева и внести свое видение. И это был удачный опыт. Премьера этого танца состоялась в Болгарии, и мы очень волновались. Но когда ведущий объявил, что премьеру танца Игоря Моисеева и Живко Иванова – народ кричал как ненормальный. Мы надеемся, что Живко будет продолжать с нами работать… Потому что у нас был опыт работы и с другими хореографами – например, сербским. Но то, что он сделал, абсолютно не соответствовало уровню ансамбля им. Моисеева!

— Полный состав вашего ансамбля 150 человек. А почему приехало только 80?

— В концерте занят весь коллектив танцовщиков. 150 человек включают в себя и педагогов, и репетиторов, и директора, и симфонический оркестр. Кстати, своего симфонического оркестра нет ни в одном ансамбле. Игорь Александрович был первым хореографом, кто обратился к произведениям русских композиторов-классиков. Таких, как Глинка, Римский-Корсаков, Мусоргский, Бородин… И для нашего малого симфонического оркестра были сделаны специальные аранжировки.

«Игорь Александрович женился в 70 лет, и это продлило ему жизнь…»

— Из родственников Моисеева кто-то работает в ансамбле?

— Во-первых, у нас работает жена Игоря Александровича – Ирина Алексеевна. Ей сейчас 85 лет и при этом она работает педагогом-репетитором, следит за нашими костюмами… А раньше была солисткой – она в ансамбле работает с 1940 года. Это человек, который несет традиции Игоря Моисеева. Ирина Алексеевна — прелестный человек, его муза. Игорь Александрович женился на ней в 70 лет, она ему продлила жизнь! Такая уникальная, удивительная любовь. На них всегда так приятно смотреть! А какие он ей стихи писал! Они шли вместе рука об руку до его последнего дня (Игорь Моисеев умер в 101 с половиной год, — Прим. Авт.) Ирина Алексеевна человек не публичный, она не любит быть в центре внимания.

— Если Ирина Алексеевна в ансамбле с 1940 года, почему же Игорь Александрович раньше в нее не влюбился?

— Ну, может и влюбился, просто нам не рассказывал. Он же был женат. Его вторая жена – Тамара Зейферт — тоже была солисткой нашего ансамбля, потом педагогом-репетитором. Ее дочь Ольга Игоревна Моисеева тоже работает у нас педагогом-репетитором. В Воронеж она не приехала, потому что здесь практически нет ее репертуара, только «Полька через ножку». Сын Ольги Игоревны — Владимир Борисович – был солистом Большого театра.

— Моисеев ведь тоже начинал с Большого…

— Да, Игорь Александрович был партнером известной балерины Екатерины Гельцер. А в 24 года уже стал балетмейстером Большого театра, ставил там балеты. Но Моисеев всегда ведь был реформатором, выступал против того, консерватизма который царил в то время в Большом театре… Поэтому его быстренько отправили по республикам – вроде бы налаживать там творческую самодеятельность. И когда он увидел всю многонациональную культуру, увидел, насколько она уникальна, у него возникла мысль создать профессиональным народное хореографическое искусство. Он понял, что классические формы для него слишком скучны и ограничены.

— Первая жена Игоря Александровича ведь тоже была балериной Большого театра?

— С Ниной Борисовной Подгорецкой Моисеев не был расписан, они жили гражданским браком. Когда Моисеев создавал ансамбль, она, и еще несколько его подвижников, ушли из Большого вслед за ним. Это был костяк профессионалов, к которым потом присоединились простые люди с хорошими данными. Они, как фанатики шли за Игорем Александровичем…

«На моих лаврах восседать не надо!»

— А почему внук работал в Большом театре, а не в ансамбле деда?

— Ну, это надо спросить у самого Владимира Борисовича. Он закончил училище Большого театра, был принят в труппу и проработал там всю жизнь. А когда ушел на пенсию, создал свой ансамбль. Кажется, он называется «Национальный театр балета». А сейчас – вот уже второй год – Владимир Борисович является художественным руководителем Красноярского ансамбля Годенко. У Годенко был свой стиль, и я думаю, что они должны работать в том же направлении. Потому что сделать из него второй ансамбль им. Моисеева все равно не получится.

— В одном интервью внук Моисеева сказал: «Я доказал деду, что состоялся, и должен был принять его ансамбль. Но его окружение сделало все, чтобы этого не произошло…» Кого он имел в виду?

— Видимо, нас. То окружение, которое выбрал Игорь Александрович. Моисеев был таким человеком – если он говорил «да», значит, это было «да». А если уж нет, значит «нет». И никто никогда с ним не спорил. Моисеев очень волновался за свой коллектив и предопределил то, что сегодня происходит. Он никогда не говорил о том, что будет, когда его не станет. И мы не задавали таких вопросов. Несмотря на его возраст, нам казалось, что он будет с нами вечно. Настолько это огромный пласт уникальной культуры 20 века. И если бы он хотел, чтобы его внук принял ансамбль, поверьте, он бы принял! Но тут просто внуком быть мало, надо знать всю подноготную ансамбля. Если бы внук хотел работать с дедом, то он делал бы это не тогда, когда деду исполнился 101 год, а хотя бы лет на 20 пораньше. Мог бы параллельно работать в театре, и у деда. Игорь Александрович всегда говорил: «Я добился всего сам, и вы должны достичь всего сами! А на моих лаврах восседать не надо!» Для Игоря Александровича ансамбль всегда был первым, все остальное было на втором плане…

— Все остальное это жены, дети, внуки?

— Да. Об этом даже говорит Ирина Алексеевна — его последняя любовь.

«Если видим, что танцор ест пирожное – штрафуем!»

— Я знаю, что Игорь Александрович очень любил играть в шахматы. В ансамбле кто-нибудь продолжает эту традицию?

— Таких заядлых шахматистов, как Игорь Александрович, у нас нет. Хотя, может кто-нибудь и играет в шахматы… Дело в том, что у нас нет цели продолжить дело Моисеева в шахматах. Для нас главное – продолжить его дело на сцене!

— Игорь Александрович не употреблял мяса, не ел после 6 вечера, ежедневно делал полуторачасовую гимнастику с элементами йоги. Он эти привычки не пытался привить своим танцорам?

— Нет, Моисеев никогда никому ничего не навязывал. А мясо действительно не ел последние 40 лет. Вообще Игорь Александрович был очень закрытым человеком. Дружил он очень выборочно. Его последними друзьями, которые давно ушли из жизни, были Ираклий Андроников и Сергей Сергеевич Смирнов. Общался довольно близко Николаем Петровым, с Володей Васильевым. Он Володю считал танцовщиком № 1 в мире. И всегда говорил, что если бы у него был такой материал как Владимир Васильев, Катя Максимова и Марис Лиепа, то он поставил бы совершенно другой «Спартак». Он ведь поставил этот балет в Большом театре еще до Григоровича — в 1958 году. Но кроме Плисецкой в труппе танцующих не было, мужчин – тем более. К тому же Хачатурян не дал сделать Игорю Александровичу ни одной купюры, и балет шел 4.5 часа. Это несмотря на то, что они дружили! А когда Григорович ставил «Спартак», у него уже было очень много купюр, плюс блестящий материал!

— Как вы наказываете артистов, если они, скажем, выпьют. Или, за опоздания?

— А у нас вообще не пьющий коллектив! Дисциплина ансамбля настолько вызывает уважение у всех, кто с нами работает, что мы этим гордимся. У нас ЧП не бывает. Наши артисты приезжают, чтобы честно работать. Никаких проблем никогда не было. Мы же воспитываем сами своих артистов, в определенной культуре. Для танцовщика не допустимо, чтобы он выпил, или пришел не трезвый на репетицию. Это сразу будет отчисление из ансамбля! Или, если артист опоздал на работу, на репетицию – штраф. А как по-другому? Иначе они распустятся…

— А диету соблюдать вы их заставляете?

— Диеты, это да! За это у нас предусмотрены штрафные санкции. Если человек выходит из формы и этого не понимает, по утрам ест пирожные, то мы снижаем зарплату за форму. Определенной «таксы» нет, все зависит от того, насколько артист не в форме. Если человек худой, пусть он ест хоть по 10 пирожных. Но если он начинает расползаться, то он как-то должен думать своей головой. Первый раз мы делаем предупреждение, потом штрафуем, а потом машем ручкой. Быть в форме – обязанность артиста, и это прописывается в договоре!

Марина Хоружая,
Фото автора