НАТО будет как-то решать русский вопрос

Идея членства России в НАТО, которая до сих пор оставалась уделом фантазеров, вдруг сделалась едва ли не частью западного мейнстрима. Говорят, что такая рекомендация может содержаться в докладе, который группа «мудрецов» во главе с Мадлен Олбрайт готовит для авторов новой стратегической концепции альянса. Многие академические публикации теперь включают эту возможность в перечень сценариев. А на днях группа германских политиков и военных, среди которых бывший министр обороны Фолькер Рюэ и бывший начальник натовского комитета военного планирования генерал Клаус Науманн, выступила с призывом пригласить Москву в НАТО.

Логика проста: без участия России невозможны ни полноценная система безопасности в Европе, ни военная дееспособность альянса для сохранения стабильности в Евразии.

В результате событий последних двух лет – российско-грузинской войны, обострения ситуации в Афганистане, резкого смещения интереса США в сторону Китая и Азиатско-Тихоокеанского региона – проявился ряд факторов. Во-первых, невозможность и дальше подменять осмысление будущего НАТО механическим увеличением числа его членов. Во-вторых, неготовность большинства стран-союзниц Соединенных Штатов вести боевые действия по всему миру ради реализации американских стратегических задач. В-третьих, пересмотр системы приоритетов США в пользу регионов (Средний и Дальний Восток), где интересы европейских государств весьма ограниченны. И оказалось, что «самый успешный в истории военно-политический альянс», как НАТО именуется в собственных документах, нуждается в срочном формулировании новых целей, в противном случае ему грозит маргинализация.

Глобальная НАТО не состоялась, сейчас многие пишут о том, что альянсу придется вернуться к своей изначальной миссии – европейской системе безопасности.

При этом американский политический аналитик Чарльз Капчан замечает, комментируя статью Фолькера Рюэ со товарищи, что «европейская структура безопасности, в принципе исключающая Россию, имеет мало стратегического смысла». Без России смысл появляется только в том случае, если удастся восстановить прежнюю линию противостояния, хотя и смещенную на восток, то есть систему безопасности от России. Фактически об этом говорит исследователь военной стратегии Эндрю Басевич в последнем номере журнала Foreign Policy. По его мнению, США не стоит больше рассчитывать на европейских союзников, которые уже никогда не обретут вкус к сражениям. И лучшее, что может сделать Вашингтон, – уйти из НАТО при условии, что западноевропейские страны возьмут на себя гарантии безопасности восточноевропейцев, которые боятся Москвы.

Гипотеза символична, поскольку отражает взгляд как минимум части американской элиты на Европу, но при этом воплотить ее в жизнь невозможно: с уходом Соединенных Штатов из Европы взгляды европейских стран на принципы обеспечения безопасности начнут расходиться, и последствия могут быть непредсказуемы. Это понимают в Вашингтоне – вероятно сохранение минимально необходимого американского присутствия в Европе, с тем чтобы поддерживать целостность альянса как гаранта внутриевропейской стабильности. Но кардинально вопрос о будущем НАТО и европейской стабильности это не решит, так что российский вопрос обойти не удастся.

Идея принятия России – удачный ход. С одной стороны, НАТО не отступает от логики расширения, которая лежит в основе развития альянса вот уже 15 лет, и самое главное – сохраняет функцию главной, если не единственной, структуры безопасности в Европе. С другой – раз и навсегда дает ответ на обвинения Москвы в том, что эта структура не учитывает ее интересы, действует ей во вред.

Конечно, мнение Фолькера Рюэ и его единомышленников не является преобладающим: и в Америке, и во многих европейских странах большинство сегодня не может вообразить формальный союз с Россией. Но представим себе, что пророссийская точка зрения возьмет верх и Москве будет предложено всерьез обсудить членство в НАТО.

Первая, почти инстинктивная реакция – этого просто не может быть. Россия видит себя самостоятельным центром силы в многополярном мире, а значит, связывать себя блоковыми обязательствами с другим центром силы не должна. В НАТО при формальном равенстве стран-членов существует одна страна-гегемон – Соединенные Штаты. Вашингтон не имеет традиции равноправных альянсов, тем более что по совокупной мощи США превосходят всех остальных вместе взятых. Добровольный отказ Америки от доминирования возможен только в сугубо гипотетическом случае ее обвального ослабления. Но тогда, скорее, можно предполагать новую версию американского изоляционизма, то есть уход из Европы, чем превращение Соединенных Штатов в одну из рядовых стран-союзниц. То же касается России.

Принять главенство США Москва будет готова разве что в ситуации нового фатального обвала, но об этом вовсе нет смысла говорить, поскольку тогда возникнет совершенно иная ситуация во всей Евразии.

Все это верно сегодня, но, как наглядно показали последние 20 лет, никогда не стоит говорить «никогда». Переменной, которая способна изменить все уравнение, является фактор Китая. Ни США, ни Россия не понимают, как вести себя с этой страной, которая после окончания холодной войны ухитрялась извлекать выгоду из всех изменений ситуации на глобальной арене. Если динамика роста китайского экономического и политического влияния сохранится, и у Москвы, и у Вашингтона будут основания рассматривать разные варианты, как сбалансировать это влияние.

Тогда проблема России в НАТО оказывается в совсем другом контексте. Но не менее противоречивом. Казалось бы, союз Москвы и Вашингтона обоим добавит уверенности перед лицом китайской мощи. Но опасения России и Соединенных Штатов различны. Для Америки Китай – это потенциальная глобальная проблема, вызов американским лидерским позициям в мире. Для России – угроза попадания в непосредственную зависимость от значительно более сильного в экономическом плане соседа. Соответственно, Вашингтону выгоднее сориентировать Пекин на региональную экспансию – иными словами, на российское направление. Москва же, напротив, заинтересована в том, чтобы Китай больше концентрировался на глобальном возвышении, чем консолидировал сопредельные территории.

Если выразиться неполиткорректно, то в случае дальнейшего возвышения КНР Россия будет заинтересована «стравить» Пекин и Вашингтон, а США – Пекин и Москву.

Кстати, в странной ситуации оказывается тогда Европа: непонятно, зачем ей втягиваться в разборки «больших» геополитических субъектов и рисковать собственным спокойствием.

Серьезному обсуждению вопроса о членстве России в НАТО препятствует, с одной стороны, весь комплекс накопленных взаимных эмоций, с другой – ситуация полной неопределенности, в которой пребывает мир. Первое преодолимо, хотя сейчас кажется принципиальным. Второе гораздо хуже. Устойчивая система безопасности – и региональной, и глобальной – возникает тогда, когда складывается какой-то статус-кво, баланс сил и интересов ведущих игроков. Ни в Европе, ни в мире ничего подобного после холодной войны не возникло. Поэтому каждый из потенциальных участников новой системы будет бояться прогадать, неправильно оценить перспективу развития событий.

Федор Лукьянов (опубликовано на сайте МШПИ)